ГОСПОДИН ПРОХАРЧИН
звукозапись чтения книги Достоевского Ф.М. читает Станислав Стрелков
Сюжет
Бедный, забитый чиновник Семён Иванович Прохарчин снимал угол в квартире хозяйки Устиньи Фёдоровны за пять рублей в месяц, в то время как с других жильцов-чиновников Устинья Фёдоровна брала вдвое дороже. Острые на язык молодые жильцы называли Прохарчина хозяйкиным «фаворитом» и не упускали возможности зло подшутить над своим пожилым, холостым и донельзя странным соседом. Главное, что вызывало их неприязнь, была скаредность Прохарчина. Его несговорчивость и необщительность также невыгодно выделяли его из круга жильцов-чиновников, любивших своё свободное время посвятить преферансу и тому подобным «шипучим мгновениям жизни». В отместку беззаботные молодые люди решили невинно покуражиться над стариком: в его присутствии они начали периодически рассказывать невероятные новости о грядущих неприятных изменениях в чиновничьей жизни: экзамены для всех служащих в канцеляриях, повышение для женатых чиновников, обучение неженатых танцам и светским манерам за счёт самих чиновников.
Умственно недалёкий Семён Иванович не знал, чему верить, и опасаясь за своё непрочное и необеспеченное существование, совсем потерял рассудок от этих небылиц. Будучи малообщительным, он не стал советоваться с сослуживцами по департаменту, а обратился прямо к столоначальнику Демиду Васильевичу. Странная выходка Прохарчина дошла, наконец, до самого руководителя департамента. Потерявший последний рассудок, Прохарчин перестал появляться на службе, не приходил он и домой. Его поиски привели к тому, что он был найден в неприличной компании «попрошайки-пьянчужки» Зимовейкина и Ремнёва-товарища. Зимовейкин был изгнан в своё время из одной канцелярии, а вслед за этим была упразднена и сама канцелярия. Страх за своё шаткое положение, опасение того, что и его канцелярию могут также «упразднить», довершили своё дело: Прохарчин слёг, никакие резоны соседей больше его не вразумляли, он впал в беспамятство и вскоре умер.
Ожидавшие его кончины Ремнёв и Зимовейкин вытаскивают из-под трупа тюфяк и вскрывают его, но за этим занятием их застигают жильцы Устиньи Фёдоровны, которые заявляют о произошедшем в полицию. В результате из тюфяка несчастного чиновника, оказавшегося «капиталистом», полиция извлекла 2497 рублей 50 копеек. Таким образом, в рассказе переплелись две сюжетные линии: изображение быта мелкого чиновничества и изображение бедного чиновника-скупца, откладывающего последние гроши на чёрный день в попытке защитить своё без того зыбкое положение в непрочном мире, где его в любой момент могут уволить, либо упразднить ту канцелярию, в которой он числится и получает жалованье. Проблема бытия «маленького человека» в условиях надвигающихся со всех сторон роковых опасностей в виде экзаменов, сдачи в солдаты, лишения работы и голода весьма волновала молодого писателя, поскольку к этому времени разрешение всего комплекса социально-психологических проблем Достоевский видел в утопическом социализме образца 1840-х годов.
Иннокентий Анненский пишет о «фантазии гениального юноши, поклонника Жорж Санд и Виктора Гюго, который только что с радостью вкусил запретного плода социализма, и притом не столько доктрины, сколько именно поэзии, утопии социализма». Существуют предположения, что сюжет мог базироваться на широко бытовавшей в обиходе сентенции, приписываемой Николаю I, о том, что его государственная система основана на правлении 5000 столоначальников. Следовательно, нелепая мысль Прохарчина о предполагаемом закрытии канцелярии действительно могла содержать в себе крамолу: сомнение в незыблемости внешне прочного николаевского порядка. В этом смысл гипертрофированного страха Прохарчина перед неизвестностью, спровоцированной собственным нездоровым «вольнодумством» и объяснение придирчивости цензуры к якобы невинному рассказу
|
